ПЕРНАТЫЕ_МЕАМУРЫ

Даже Сергей Зверев и Ольга Бузова издали свою биографию. Чем я хуже? На самом деле хочется немного предаться воспоминаниям, пока память не отшибло, пока Земля не сошла со своей оси, дети индиго не стали править миром вместо Рокфеллеров, да и просто пока у меня не кончились деньги в моей безработно-беззаботной жизни и мне не пришлось продать свой шайтан-аппарат.

Легкость бытия, сложность восприятия. Год первый, тыща девятьсот осемьдесят седьмой.

(Однажды муми-мама, пропалывая сорняки на муми-огороде, вдруг услышала детский крик, со стороны грядки, где росла муми-капуста...) На самом деле, родилась я в центральном московском роддоме (какими судьбами - не знаю, ведь была больница неподалеку от дома). Никогда не спрашивала у родителей подробностей, боясь в ответ услышать историю с приключениями о том, как меня забросили инопланетяне в почтовый ящик. Тема секса всегда была закрыта в нашем доме. Но судя по тому, что моей младшей сестренке уже скоро два годика, как это делается, они знают. Отец меня хотел назвать Дусей, мать - Дуней, спасло меня только то, что как раз перед тем как я появилась, мама, неспешно прогуливаясь по убогой улочке в районе Люберец, услышала истерический крик женщины, свесившейся в домашнем халате из окна на третьем этаже - "Машааа, Машаа! А ну блять домой, где тебя черти носят!" Это было знаком свыше, как решила моя родительница, и споры насчет моего имени в доме прекратились.А жили мы тогда в общежитии от красковской швейной фабрики ( как сейчас помню, улица Электрозаводская дом 17... мама заставила заучить, боясь потерять меня в этом безумном мире). Ребенком я была на удивление спокойным, поэтому пока папан сидел на лекциях в Бауманке а маман шила спецодежду со мной сидели все знакомые, знакомые знакомых и прочие люди, которые до сих пор хранят нежные воспоминания о том, что держали меня на руках, когда я была (разводя руками) вооот такусенькая! Тогда же мне мама купила ту замечательную красненькую курточку, которую я носила до семи лет (ибо упорно отказывалась рости). Затем она переходила по наследству, и мой брат ее тоже носил до 3х лет, пока не стала мала. Говорить я научилась практически сразу, но общалась только по-существу, живя в своем воображаемом мире под кухонным столом. Тогда же мне и подарили Уточку. Мою самую любимую игрушку. Я спала с ней в обнимку до 17 лет. За это время маме пришлось ее трижды перешивать и всячески заплатывать, т.к. она протиралась в районе шеи, за которую я ее таскала. Однажды мне подарили куклу, и я устроила истерику на тему "Она же НЕ живая!!!" С тех пор мне дарили только машинки. Я была эмо-ребенком и плакала каждый раз, когда слышала такие страшные вещи, что волк съел семеро козлят, колобка, и красную шапочку в придачу. А еще уже в это время я жалела о том, что меня родили девочкой, потому что у мальчика из соседней квартиры пиписька была похожа на цветочек, что я обнаружила, когда нам одновременно меняли пеленки... А еще надо заметить я никогда не писалась и даже не какалась, кроме того случая в 7 лет, когда я сделала это из интереса, посмотреть, что будет если... В целом, первый год жизни пролетел незаметно, я была занята познанием и осмыслением, родители сводили концы с концами, а кот Кузька беззаботно нежился на подоконнике, не подозревая, что совсем скоро его беззаботной жизни придет конец...

Год второй. Первые шаги.












Вместо предисловия
Однажды я выползла из-под кухонного стола, пока мама не видела, поднялась с колен, и уверенно шлепая ногами отправилась в коридор. Так я открыла для себя, что мир намного больше, чем казался, и в нем есть другие люди. У меня сразу появились новые друзья: Юлька, брат Юльки - Димка, Наташка, и Игорек. Все они были на год-два старше. Самое главное мое воспоминание относится к тому моменту, когда Юльке с Димкой родители подарили самый настоящий велосипед. Новенький, блестящий, с двумя колесами по бокам. Помню, пока мама готовила ненавистную мне гречневую кашу, я тайком вышла из комнаты, и впервые увидела его... С трепетом и восхищением жуя козявки я долгое время простояла перед этой "махиной", не подозревая даже о ее назначении... Тогда у меня появилась первая мечта, впрочем, как и все последующие, состоящая в желании иметь что-то, не зная - зачем мне это.
Тогда же мне начали сниться сны, которые в основном отражали увиденное мной на экране черно-белого телевизора. Это был единственный год, когда я смотрела с мамой Санту-Барбару, и заставляла потом Кузьку ходить на задних лапах, изображая Си-Си Кейджа. Так как мои родители были постоянно заняты, а я уже была самостоятельная девочка, меня часто оставляли одну дома. В то время я еще не боялась темноты, но я боялась того, кто может вылезти из-под кровати. Поэтому передвигаться по комнате приходилось переставляя стулья и круша мебель.

Первая ложь












Мой Папа записал мне с детских радиопередач кассету, с песенками и сказками. Чтобы мне было не скучно одной дома. Со временем я научилась переворачивать кассету и запускать воспроизведение снова. Однажды, на середине кассеты магнитофон начал издавать страшные рычащие звуки. Это было по-страшнее монстров на полу, и я на время заныкалась под столом. Осмелев, я подошла и вытащила кассету. Половина ее пленки таинственным образом вылезла наружу, все было путанно-мято и страшно. Еще страшней было то, что вот-вот вернутся родители. Не соображая, что я делаю, положила кассету на пол, под кровать, и на вопросы родителей отвечала - "ничего не видела, ничего не знаю, это Кузька!"
Родители усмехнувшись сделали вид что поверили, что было ошибкой, так как я сделала вывод для себя, что врака - очень полезная штука.
Всю жизнь мама лицемерно делала вид, что мы необыкновенно близки и, хоть она редко видит меня, ее интересует все-все-все. А мне этого, признаться, никогда не надо было. Поэтому я беспощадно врала, постоянно. Например, на заботливые вопросы о том что мне снилось, каждое утро я выдавала стандартный ответ - "птичка!", потому что это удовлетворяло всех и не требовало дальнейших пояснений.
Однажды, в тот редкий день, когда мы обедали всей семьей за одним столом (отец был постоянно в командировках и разьездах), папа, быстро все сьев, похлопал себя по надутому животу и сказал, что сейчас он лопнет. Я взволнованно посмотрела на папу, на тарелку, и в панике зажмурилась. "Бум!" - крикнул он, и я, перевернув стол, разбив всю посуду, стремглав с ревом выбежала из комнаты. Долго потом пришлось меня уговаривать вернуться, да и от папы я шарахалась, т.к. была уверенна, что мой "настоящий" папа лопнул, а этого дядьку я не знаю. С тех пор к еде я начала относиться настороженно.

Крещение

Помню, мы поехали в Питер, потому что там жила мамина сестра. У меня была сумка с лягушкой, которой я очень гордилась и любила похвалиться. Тогда же была сделана фотография, где я стою между двух пингвинов, которые в два раза выше меня. Там же было принято решение покрестить меня немедленно (тетя Рая как была так и осталась человеком верующим от макушки до кончиков пят, но до этого она была чемпионкой Москвы по лыжному спорту, никто до сих пор не знает что сломало ей ту необыкновенную жизнь, которая так удачно начиналась) А потом дабы это дело отпраздновать мы отправились в самое настоящее путешествие, на пароходике по Неве. Помню, мы с мамой стояли на палубе, наслаждаясь видами, и я заметила, как дядьки-моряки что-то поймали и вытащили на борт. Что-то большое и страшное. Я начала кричать, показывая пальцем - "Мама, мама, они Ипу паймали!!" Я мало что знала тогда о подводных обитателях, ограничиваясь смутным понятием, что все, что плавает -это всего-навсего Рыба. На самом деле это существо оказалось водолазом, и повергло меня в глубокую задумчивость, когда сняло шлем...

Год третий. На вас никогда не падали сверху трусы?

Да. Они это сделали. Меня отправили в садик. Без истерики не обошлось, конечно же. Но, потом мне понравилось. Садик находился в лесу, и когда меня отводил туда папа, мы кормили белок печенюшками, что приводило меня в дикий восторг. С детьми я не общалась вообще, и всех это вроде бы устраивало. Самое любимое занятие у меня было - смотреть на облака в окошко, во время тихого часа. Тогда, в моем воображении они были необыкновенные, причудливо превращались в различных выдуманных персонажей, двигались, шевелились, как вечный фильм, всегда интересный, всегда захватывающий...
Однажды мама взяла меня с собой на работу, и это было целое приключение. Я попала в мир сотен постоянно заглатывающих ткань и нервно тарахтящих швейных машинок. Это было помещение завода, размером с небольшой стадион, и каждый метр был рабочим местом. Все было серое и однообразное. Кроме пуговиц, которые тысячами тысяч толстым слоем покрывали все пространство. Весь день я провела, ползая по полу, собирая свою первую коллекцию. В этот день у них был какой-то праздник. Нас с мамой и другими женщинами собрали в кучу, и отвели в актовый зал. Там выступал Малинин и все швеи писались машинным маслом и отрывали на радостях пуговицы от манжетов рубашек. А мне, как единственному ребенку разрешили "потусоваться" на сцене. Дядька мне этот не понравился, но я гордилась, что все смотрят и на меня тоже, выпендривалась как могла.
В три года я считала себя умнее всех, и чтобы не выделяться из мира взрослых, частенько вечерами "читала" газеты, чтобы быть в курсе. Буквы я уже знала некоторые, только забывала как пишется Ж,О и П. Так я неожиданно и прочла свое первое слово, час с умным видом повторяя себе под нос "иии...ююю...нэ..мягкий знак...иии...юю...". Неожиданно получился Июнь. Маме на радость.
Каждого наверное в детстве что-то удивляло больше, чем все остальное. Для меня главной причиной недоумения были лужи, покрытые тонкой бензиновой пленкой. На них я могла смотреть бесконечно, и бесконечно удивляться, как это, в грязной луже может быть так красиво...
А летом мы впервые полетели к бабушке на Урал, на настоящем самолете. Вдвоем с папой. Там давали вкуснейший лимонад, а в аэропорту я впервые попробовала чипсы, обнаружив, что картошка может быть вкусной. Спустя час полета, отец поинтересовался, не нужно ли мне вдруг в туалет. Весело болтая ножками, смотря в иллюминатор, я сказала - "нет, спасибо, я уже все!", чем чуть не довела молодого родителя до инфаркта. От трусов пришлось наглым образом избавиться, выкинув их прямо в унитаз. Впоследствии папа придумал легенду, что все это, как в поезде, сразу попадает в воздух, и долгие годы я часто задумчиво смотрела на небо, теряясь в догадках, где же приземлились мои панталоны...